Bujhm

Вообще, надо сказать, что этих персонажей много в истории литературы, самых разных. Но общими предками всё же являются два первых - Карлгофа и Пушкина. И это такие станционные смотрители, которые ещё никак не связаны с поездами; они жили и работали на почтовых станциях - маленьких домиках на трактах, где отдыхали и меняли лошадей почтовые курьеры, а также всякие мимоезжие путники.

Самый первый "Станционный смотритель" вышел в журнале "Славянинъ", № 7 в 1827 году, и автором его был Вильгельм Иванович Карлгоф.
Несмотря на громкий подзаголовок "повесть", это на самом деле рассказ среднего объёма. Очень слащавый и скушный. Про то, как чувак живёт в своём домике с женой и детьми, и у него В ЖИЗНИ ВСЁ ХОРОШО.

Считается, что Пушкина тоже немного стошнило от этого текста - и поэтому он написал свой вариант. И это таки честная повесть из цикла "Повестей покойного Ивана Петровича Белкина", оконченная 14 сентября 1830 года и изданная в 1831 году. Тут я как бы исхожу из того, что все в курсе о чём там, хотя если не все, то вот википедия. И это история про то, что В ЖИЗНИ ВСЁ ПЛОХО, но не потому что все вокруг гады, а потому что люди такие люди.

После этого станционные смотрители стали бесконтрольно множиться, и у меня нет задачи их всех отловить и проанализировать. Меня интересует лишь наша ветка этого генеалогического древа.

В 1994 году один наш общий знакомый Сергей Байтеряков неожиданно вспомнил, как он в детстве читал прозу Пушкина, и его пробило на зарисовку "Станционный смотритель". Вот она -

Иногда, обычно где-нибудь на втором курсе института, со студентами-медиками происходят странные вещи. Они начинают видеть не людей: мышцы, сухожилия, кожу, скелет…
— Посмотри, хорошенькие ножки вон у той девушки, а?
— Да, и икроножная сокращается…
Потом это проходит.

Но некоторые не выдерживают и уходят в станционные смотрители. Они сидят на своих полустанках за стаканами с чаем, а мимо проносятся: ржавое железо, дребезжащие стекла, мышцы, сухожилия, кожа, скелет, смех, обрывки чьего-то разговора, свет — и все то, что обычно называется жизнью.

В общем, такая философская мысль, что ЖИЗНЬ ПРОХОДИТ МИМО.
В том же 1994 году Олег Городецкий вполне подходил под описание в первом абзаце, да к тому же они с Сергеем тогда крепко дружили. И Олег написал песню с тем же названием. И я ещё помню давние времена, когда он перед исполнением этой песни читал байтеряковский текст.

( Станционный смотритель О.Городецкого )

(Звучит это дело так, в нашем дуэтном исполнении)
Как мне кажется, основная мысль тут уже немного другая, а именно: ЖИЗНЬ ПРОХОДИТ МИМО, НО МОЖНО ПОЙТИ ЕЩЁ ДАЛЬШЕ.

( фото из архива О.Г. )

Примерно годом позже я познакомился с Городецким, и мы стали постоянно встречаться на всяких сборных концертах и слётах. Пели всякое разное по отдельности и на пару - и при этом Олег ещё не был в нашей ассоциации "32-е Августа".
Ну и в какой-то момент в 1996 году я написал свою версию этой темы - в качестве как бы ответа на предыдущую песню.

( Станционный смотритель И.Белого )

(Звучит так, в исполнении труппы ЭНГТ)
Суть идеи, в общем-то, осталась та же, только окраска поменялась на мажорную: ЖИЗНЬ ПРОХОДИТ, УРА, Я ТОЖЕ ПОЙДУ!

Ну и постепенно сложилось так, что эти две песенки стали у нас идти рядом в совместных концертах на протяжении многих лет.
И вот настал 2023 год. На очередном нашем дуэтном концерте в Хайфе мы с Городецким спели, как обычно, этот комплект. Но на этом концерте присутствовал Эли Бар-Яалом, который впервые слушал наш дуэт в промышленных масштабах. И вот что-то его торкнуло.

Пишет Эли:
"История песни проста. На вчерашнем (офигеннейшем концерте) Игоря Beliy и Олега Gorodetskiy Олег объявил и спел на пару с Игорем песню Олега под названием "Станционный смотритель".
После чего Игорь невозмутимо объявил, что следующая песня называется.... "Станционный смотритель" и спел на пару с Олегом свою песню с этим названием. Голос из публики: а третья будет?
Мне сразу захотелось, чтобы была. И после концерта "и бысть".

Станционный смотритель

Пожилой станционный смотритель
поздней ночью в трескучий мороз,
на иврите, не то на санскрите,
бормоча себе что-то под нос,
возвращается в будку, где он, неглиже,
будет пить кипяток и питаться драже -
и ведь нет поездов,
нет поездов,
нет, и не будет уже.

Никакого здесь нет освещенья,
ни фотона, но он всё равно
в неуютном своём помещенье
курит трубку и смотрит в окно,
где гудят провода, где гуляют стада,
где проходят вода и огонь и года
и где нет поездов,
нет поездов -
и не было их никогда.

Из какого такого реестра
взяты должность его и оклад?
Кто назначил ему это место
и на кой оно надобно ляд?
След ответа в тумане веков запропал:
он служил, когда правил Ашшурбанипал.
Кстати, нет поездов,
нет поездов,
а также ни рельсов, ни шпал.

Род занятий его небезвреден,
оттого он нетрезв и сердит.
Но не могут пространство и время,
если кто-то на них не глядит.
Ему выпала эта нелёгкая честь
и когда да и кто его сменит - Бог весть...
Но хоть нет поездов,
нет поездов -
а мы, и всё прочее - есть!



Тут прямо совсем новый угол зрения - ЖИЗНЬ БЫЛА ВСЕГДА, ЭТО НОРМАЛЬНО, И МЫ ЗНАЕМ, ПОЧЕМУ. А ещё мы вернулись как бы снова в безпоездной антураж.
Надо сказать, что едва я увидел Элин текст в фейсбуке ночью сразу после этого концерта, то не удержался и тут же попытался его спеть. Но потом благоразумно запрятал свой вариант обратно.

Все мы вышеперечисленные (плюс кандинский сберробот) остаёмся в надежде, что история продолжится.

Эта книжка была случайно найдена на нашем букоконнике, среди книг на раздачу. Раскопал её Азат Биктимиров, который иногда к нам заходит. Он же мне её и вручил - мол, обратите внимание на обложку.
А там прямо ой - наш старик Хоттабыч! Но никакой связи.
Автор этой повести "Медный кувшин" - английский писатель Томас Энсти Гатри (псевдоним Ф.Энсти), и написал он её в 1900 году.
Я прямо заволновался. Неужто плагиат? Лагин-то в 1938 году написал свой текст. Но как?
А "Старик Хоттабыч", должен я сказать, - вещь гениальная. Причём, во всем своих проявлениях - и как книга, и как фильм 1956 года (с великим Николаем Волковым), и как пластинка 1958 года - на всём этом я вырос. К тому же это очень важный комплект культурных кодов для нескольких поколений.
Я, конешно, пошёл всё проверять и читать.
( И фух! )

Сделал небольшое открытие в китайском классическом литературоведении и истории астрономии заодно )



На пододеяльнике, который я держу в руках, размещены стихи китайского мастера Тан Иня, знаменитого поэта, каллиграфа и живописца эпохи Мин. Жил он в конце XV - начале XVI века.
Здесь написан отрывок седьмой главы из цикла "Тридцать стихотворений об опавших цветах", это позднее его произведение, где он вспоминает о своей молодости. В частности, вот это: "Кто найдет путь среди неровных листьев персика? Опали цветы абрикоса, вспоминаю экзамены на чиновничью должность".
В основном Тан Инь жил в своём родном городе Сучжоу (это недалеко от нынешнего Шанхая), ездил в соседний Нанкин, вёл богемный образ жизни. Про него собрано много всяких историй и легенд (типа "Как Тан Инь нашёл свою жену" и проч.), зарабатывал на жизнь он стихами и живописью. Ну и путешествовал много.
А вот где он путешествовал, не очень понятно.
Но вернёмся к стихотворению, что на пододеяльнике.
Оно начинается со строфы "На темном горизонте вдруг проплыли лазоревые облака" - 天涯晻溘碧云横. А это и есть указание на географическую широту. Так выглядят только серебристые облака, которые появляются летом после захода солнца - и видны они только в очень конкретных широтах: с 43° по 65° градусы. Именно горизонтальные голубые светящиеся облака на тёмном небе.
И следовательно, Тан Инь бывал в Северном Китае, севернее Пекина, который находится на широте 40° с.ш. Может быть, и до Амура добирался.
Считается, что впервые серебристые облака зафиксировали в 1885 году, но это стихотворение примерно датируется 1515-20 гг. И получается, что честь первого записанного наблюдения этих облаков принадлежит Тан Иню в начале XVI века.
А ещё из этого следует, что метановая теория происхождения серебристых облаков уступает метеорно-кометной. И дело не в метане, которого раньше не было в земной атмосфере, а в водяной пыли с мини-комет или метеорных частицах.

Снимок с той же точки:



P.S. Да, это тот самый старый китайский пододеяльник.

Случайно открыл несколько первых страниц "Альтиста Данилова" - чисто так, перелистать - и всё. Залип. Читал я эту вещь неоднократно, но все Девять Слоёв текста никогда одновременно не мог охватить. А сейчас ещё добавились новые.

Конешно же, совершенно по-другому сейчас читаются описания Ивановской горки, прогулки с Наташей. Даже своё любимое Останкино Орлов не описывает так тщательно.

"– Я живу у Покровки, – сказала Наташа, – в Хохловском переулке.
– Это же мои любимые московские места, – честно обрадовался Данилов. – Переулки в Старых Садах. А уж ночью взглянуть на них – одна радость.
– Вы проводите меня? – подняла голову Наташа.
– За честь сочту, если разрешите.
Шли они берегом Яузы, а потом пересекли бульвар и голым, асфальтовым полем Хитрова рынка добрели до Подкопаевского переулка и у Николы в Подкопае свернули к Хохлам. Справа от них тихо темнели палаты Шуйских и выше – длинный, голубой днем, штаб эсеров, разгромленный в августе восемнадцатого и ставший нынче детским садом, а в кривом колене Хохловского переулка их встретила ночным гудом нотопечатня Юргенсона, ныне музыкальная типография, каждый раз обжигавшая Данилова памятью о Петре Ильиче, приносившем сюда свои теплые еще листы. Наташа молчала, Данилов ничего не говорил ей о своих любимых местах, о путанице горбатых переулков, он отчего-то был уверен, что Наташа чувствует сейчас все, что чувствует и он. У Троицы в Хохлах, блестевшей и в ночи кружевным золоченым цветком свежего креста, они остановились. Налево убегала знакомая Данилову проходная тропинка в Колпачный переулок, к палатам гетмана Мазепы.
– В том большом доме я и живу, – сказала Наташа."

Вот тут интересный момент. Если от палат Шуйских (это дом 5/2) по Подкопаевскому был сразу виден Морозовский особняк на холме, то это значит, что углового дома 2/1 тогда ещё просто не существовало. Время действия романа - 1972 год.

( карта )

Наташа живёт в доме 13с1 по Хохловскому переулку. Это так называемый доходный дом М.Г.Кувшинова, построен был в 1899 году.
Какое-то время считалось, что её дом - 11с1 (и вроде бы об этом как-то говорил сам автор), но текст финала пятой главы это ( опровергает )

Есть в романе ещё одно удивительное место, которое сейчас читается как анахронизм. Это когда Данилов с Кармадоном составляют список сувениров для Девяти Слоёв.

"Еще в список вошли марки с олимпийским гашением, извержение вулкана Тятя, лекция Кудасова, распространенная в сети, и с ответами на записки, ломбардское кресло делового человека Ришара..."

Ну вы поняли. Словосочетание "распространённая в сети" сейчас понимается совершенно однозначно и вовсе не так, как задумывал автор. Вот это забавно. Что за "сеть" такая в 1972 году?
Похоже, речь идёт о библиотечной сети - такой термин существовал тогда. Попасть в эту сеть было довольно престижным делом, поскольку это были бешеные тиражи и гигантский охват распространения. Библиотеки были вполне посещаемым местом, да и сам Данилов ходил туда заниматься по вечерам. И следующий отрывок прямо указывает на это:

"Тут что-то грохнуло, зазвенело, все вернулось на свои места, и на письменном столе Данилова возникла демоническая женщина Анастасия, смоленских кровей, кавалерист-девица, жаркая, ликующая, готовая утолить любую жажду, поправшая теперь конспекты занятий вечерней сети прекрасными босыми ногами."

Update: Как меня поправляют в комментах, речь в отрывке о Кудасове, вероятно, идёт о сети политпросвещения.
"Кудасов лектор, по всей видимости, по линии общества "Знание" (которое уже не Общество по распространению политических и научных знаний, но по-прежнему курируется ЦК КПСС)"


Ещё одно место в романе оказалось для меня почти приветом из прошлого. Это в том месте, где Данилов готовится впервые исполнить симфонию Переслегина. В Клуб медицинских работников приходят его друзья и знакомые, около сорока человек, а среди них -

"Среди прочих пришла давняя знакомая Данилова Лена Буранова, концертмейстер из Гнесинского, она и отвлекла внимание. Буранова ждала ребенка, да и не одного, если судить по ее видимому состоянию, а двух. Теперь все принялись придумывать близнецам имена, причем мужские. «Да идите вы! – говорила Буранова. – У меня будет девочка Марьяночка…»"

Я думаю, что прототипом этого персонажа послужила Лидия Анатольевна Давыдова (1932–2011), которая в 1972 году возглавила ансамбль старинной музыки "Мадригал".

( Лидия Анатольевна )

В том же 1972 году у неё действительно родилась "девочка Марьяночка", которая сейчас работает детским психологом. В конце 80-х - начале 90-х мы с Марьяной часто общались, входя в одну шумную компанию, я иногда бывал у них дома, где и был представлен Лидии Анатольевне.
Впрочем, верно ли это предположение, может подтвердить только прямое указание самого автора, если оно сохранилось в наследии.

Вообще же, открылся мне ещё один слой "Альтиста Данилова", очень непростой. Это взаимоотношения интеллигента и "народа". И они в конечном счёте описываются в романе по одному сценарию. Вот есть Данилов - абсолютная квинтэссенция интеллигента (почти не существующая в реальном мире): человек идеалистичный, вечно в себе сомневающийся, рефлексирующий, готовый чуть что винить в первую очередь себя. И есть его "оппоненты" самых разных уровней - бывшая жена Клавдия, бывший друг Кармадон, разные знакомые - Мелехин, Подковыров и прочие. Почему же все они с такой лёгкостью садятся Данилову на шею и ездят на нём? А сам Данилов, будь хоть трижды демон, ничего с этим сделать не может. А потому что как только собеседник Данилова начинает показывать, как он стремится к чему-то высокому и светлому, как он мучится и переживает из-за несовершества мира - тут всё, Данилов повержен в прах, он мгновенно, на автомате, начинает испытывать сочувствие, жалость и стремление помочь. Даже самые идиотские поступки его визави могут растрогать Данилова: нажраться в хлам, рвать на себе рубаху и размазывать слёзы по пьяной морде - Данилов расценит это только как широту души и неизбежно умилится. Откуда, чорт возьми, у классического интеллигента с аналитическим умом такая дурь? Чем он сам неполон?
Да и примеров из реальной жизни хватает. Вот есть у меня знакомая вполне взрослая дама, умная, рациональная, с чувством юмора. Туфту и пафос чувствует за версту. А был не столь давно в её жизни один ослепительный мудак, который мечтал и стремился к прекрасным воздушным замкам, а потом громко страдал, что у него не получается, и бил на жалость. И вот эта милая дама прекрасно всё понимает и всё точно анализирует. Но как только заходит тема про того мудака - всё, какое-то затмение находит на её бедный мозг, и надо менять тему.

Удивительно живой роман и, похоже, вечно актуальный.
Читайте же его!

Вот интересный пример авторской песни, которая была написана в 1917 году в Швеции. Автор её - шведский национальный поэт Дан Андерсон. Для шведов эта песня - примерно так же, как для нас "Бригантина" Лепского - Когана (или даже "Утомлённое солнце", потому что символ эпохи на многочисленных пластинках). И так же, как у нас: слышали почти все когда-то, но не всякий сходу точно назовёт автора.

Дан Андерсон (1888 - 1920) - родом из шведской глубинки, вырос в учительской семье. Творчество его приходится на 1914-1920 гг. В течение этих шести лет вышло несколько его книг поэзии и прозы. Увлекался социал-демократическими идеями и писал в жанре пролетарской литературы. С детства хорошо играл на скрипке, которую освоил самостоятельно, и иногда писал музыку к собственным стихотворениям. Доподлинно известно о семи его песнях (шесть - на свои стихи и одна - на перевод Р.Киплинга). "Юнга Янсон" - одна из них..

"Юнга Янсон" ("Jungman Jansson")



А теперь текст и всякие комментарии. ( Read more... )

Чтобы два раза не вставать: у Рахель Торпусман вышла книга переводов (в которой и "Юнга" есть). Переводы - хорошие. Издательство - Memories.



Полистать и заказать.

У gorodilo есть такая строчка: "Пожилые слова разошлись по кругу, / Друг вчерашний сегодня не подал руку..." (см.)
Строчка давняя, стихотворение это написано в 97 году. В общем, слышал я её часто и каждый раз внутренне хмыкал, мол, что за вычурная метафора такая на старте. А вот недавно сообразил, что это такое - с потоком литературной корреспонденции.

Люди пишут стихи в разные времена жизни - в детстве, в юности, в зрелости. В первой половине жизни мудрости в стихах мало (как правило), зато нарабатывается техника, человек ищет свою форму существования в логосе. А во второй половине жизни - мудрость повляется, и логос начинает звучать. Человек выражен в своей собственной форме и со своим уникальным опытом. Это гармония.
Но бывает (и довольно часто), что люди начинают писать стихи в сильно зрелом возрасте. Опыт и мудрость ищут воплощения, иначе там всё попортится внутри. И вот из этого получаются стихи - в которых ощущается смысл, но они совершенно безликие по форме воплощения. У автора не было этого необходимого этапа бесконечного литшлака, в котором отрабатывается всё, что можно - размеры, техники, литприёмы и фигуры речи. А только перепробовав всё это (пусть даже неосознанно), возможно добиться собственной формы слова. Такой формы, которая бы умела отражать личный опыт автора, потому что все чужие - не могут этого сделать.

Так получаются пожилые стихи.

Но надо сказать, что если такой автор пишет прозу или эссе - то это всегда намного интереснее.

Я помню, как-то лет десять назад возник у нас вопрос по этому поводу. Выражение "будет тебе белка, будет и свисток" знали все, а вот почему так говорят, объяснить не могли. Выражение это используют, когда хотят отвязаться от надоевшего просителя - в том смысле, что погоди, не ной, ща всё будет, если мне не мешать.
Жизнь у нас сейчас так устроена, что если запастись терпением, то рано или поздно ответ найдётся сам собой, всплыв на глаза. И скорее всего в интернете.
Вот и недавно выяснилось, что это цитата из стихотворения Алексея Плещеева (1825-1893) W - поэта и писателя. Стихотворение называется "Старик", оно длинное и слезливое. Я в упор не помню, чтоб его проходили в школьной программе.

( Старик )


Вот такая разгадка, которая, однако же, вызывает новые вопросы. Как так происходит, что какие-то малозначащие строчки надолго переживают свой полный источник, теряя контекст и автора, но зато становясь знаковыми мемами для целого поколения? В какой такой суперпозиции они случайно оказываются, где участвуют и удачная ритмика, и возраст читателя, и флаги на башнях, и ещё куча всего? Можно ли её смоделировать?
Таких знаковых строчек - обрывками всплывающих из памяти - масса. Например, "Когда был Ленин маленький с кудрявой головой". Я точно помню, что это была какая-то поэтесса, но ни как её звали, ни чем она ещё известна, не восстановлю. Или выражение "англичанка гадит" - оно ведь тоже откуда-то взялось, не с потолка же. А знаковая цитата.

"Когда был Ленин маленьким с кудрявой головой,
Он тоже бегал в валенках по горке ледяной."

Кто это написал?
Как ни смешно, в Сети ответа на этот вопрос нет.

Из Путеводителя "Автостопом по Галактике" Дугласа Адамса нам известны следующие занимательные факты:
а) Поэзия вогонов является третьей самой ужасной вещью этого рода во Вселенной.
б) Вторая по своей ужасности - поэзия азготов с Крии. В качестве примера приводится название смертоубийственной поэмы одного из величайших азготских творцов: "Ode to a Small Lump of Green Putty I Found in my Armpit One Midsummer Morning" ("Ода маленькому комочку зеленых соплей, который я нашел в своей подмышке однажды летним утром").
в) Самая кошмарная поэзия принадлежит перу Паулы Нэнси Миллстоун Дженнингс из Гринбриджа, Эссекс, Англия - но её, к счастью, не существует.

Рассмотрим внимательно творчество расы вогонов - во-первых, потому что они довольно полно описаны в "Путеводителе", а во-вторых, потому что из их бессмертных строк выплывает интересный межкультурный парадокс.

Итак, герои Адамса крепко примотаны на корабле вогонов на капитанской рубке. Главный вогон Prostetnic Jeltz с садистическим удовольствием читает им свои стихи - Форда плющит и колбасит, Артур спокоен. Звучит следующее:

Oh freddled gruntbuggly,
Thy micturations are to me
As plurdled gabbleblotchits
On a lurgid bee.
Groop, I implore thee, my foonting turlingdromes
And hooptiously drangle me
with crinkly bindlewurdles,
Or I will rend thee in the gobberwarts with my blurglecruncheon
See if I don't.

Понять это с разбегу довольно непросто - и мы не будем следить за последующей творческой мастерской в сюжете книги, перейдя к более интересным вещам. А именно - как об эту штуку разбиваются наши переводчики на русский язык. Потому что задача им предстоит в принципе нерешаемая - дать определение плохой поэзии вообще, пусть даже только в виде примера. И далеко не факт, что самому Адамсу это удалось, хоть он и сверхмастер по высмеиванию любых штампов и пошлости.

Итак, что точно есть в исходнике:
1. Редкие устаревшие слова вперемежку с современными оборотам - так показаны провалы стиля.
2. Искуственные псевдослова, склеенные из нескольких корней - где какие-то части слова могут вытянуть ассоциативный образный ряд.
3. Сбивка ритма в финале, корявая и брошенная рифма.
(Вполне возможно, что есть что-то ещё, но тут мои познания в поэтике чужого языка заканчиваются).

Видно невооружённым глазом, что упор этого примера-определения сделан на втором пункте - на псевдословах с многозначными фонетическими аллюзиями. То есть как раз на тех самых "словах-бумажниках" кэролловского Шалтая-Болтая из знаменитого "Jabberwocky" ("Варкалось. Хливкие шорьки..." - и т.д.) Адамс не мог этого не знать, кстати, - что ж, он так не любил "Алису в Зазеркалье"?
Переводчики честно пытаются, сознавая важность этого пункта, перевести английские псевдослова на такие же русские. И тут начинается натуральный парадокс. Потому что в русском языке это НЕ ЕСТЬ плохая поэзия. Вот такая неожиданность. Это у нас называется фонетической звукописью, новаторством-футуризмом, поэзией абсурда - как угодно. У нас есть Северянин, Хлебников и Пригов, как минимум, чтобы не называть это плохой поэзией. К тому же это всего лишь техника - кому придёт в голову называть рисунок плохим только из-за того, что он выполнен не красками, а, скажем, аэрозолью?

И переводчики бьются со всего размаха об эти подводные скалы, и у них получается ( следующее )


В качестве вывода позволю себе предположить следующее: целенаправленно написать плохие стихи - почти невозможно. Но огромное их количество, встречающееся в природе, говорит о том, что их можно легко получить в промышленных масштабах - в бесконечных попытках целенаправленно создать гениальную нетленку. А раса вогонов далеко не так проста, как кажется на первый взгляд.

ЗЫ. "Песня дельфинов" из фильма "Автостопом по Галактике", сделанная как будто бы для блистательного мюзикла (флеш-клип).

ЗЗЫ. Раскрытие темы от Каганова.

Опять к разговору о поэтических техниках.
Опыт показывает, что некоторые обычные стихи из сонмища по центру кривой Гаусса могут тяготеть к её краям - поэзам. Нести в себе нечто вроде потенциального заряда либо красоты начертания, либо экспрессии звука. Если это тяготение получается отследить и направить стихотворение в должное русло, то ему это только пойдёт на пользу.
И вот пример: подавляющее большинство произведений с матерной лексикой - звукопоэзы. Читать поэмы Баркова - одно, а слушать их - совсем другое. Запись "Москва - Петушки" в исполнении автора - та же звукопоэза, открывающая какие-то совершенно иные пласты и пространства этого текста.

Моя иллюстрация к изложенному, небольшой стишок. В виде печатного текста он был бы неинтересен.
Написано 7.02, под соответствующее настроение.

"Х**ня" (mp3, 324 kB)